Как появляются подделки очков в магазинах оптики

Продолжая развивать тему «полевых заметок типичного представителя» , мне бы хотелось на этот раз поговорить о том, как и откуда берется товар в салоне оптики и какой это товар.

Заметки «типичного представителя»: «Optic DIAS».

Продолжая развивать тему «полевых заметок типичного представителя» (См.статью "О поделках и подделках"), мне бы хотелось на этот раз как представителю крупного дистрибьютора немного поговорить о том, как и откуда берется товар в салоне оптики и какой это товар.

Когда-то в достаточно солидном салоне в Санкт-Петербурге я увидел коллекцию оправ, название которой – «Jaguar-Daimler» – подозрительно перекликалось с одной из наших эксклюзивных коллекций. Я подозвал свободного менеджера и задал вопрос о происхождении товара. Меня не поняли. Переспрашиваю понятнее: «Этот товар у вас откуда?» Ответ был исчерпывающим: «Как откуда?! Со склада, конечно!»

Разумеется, «ищущий да обрящет», – я думаю, желающему не составит труда найти место, откуда растут… нет, не ноги, а такие вот «коллекции», маркированные громкими брендами и снабженные «фирменными» логотипами. Безусловно, это товар, не имеющий никакого отношения к заявленным брендам, да и стоимость его отличается даже не в разы и не в десятки – а в сотни раз от оригинальных сертифицированных изделий. Впрочем, насчет сертификации это я зря: как раз сертификаты о том, что с «медициной» все в порядке по содержанию меди, никеля и т.п., у подобных изделий есть – и формально этого почти достаточно для продажи. Нет другого: истории происхождения товара (есть такой термин). Иначе говоря, никакими силами не смогут продавцы мнимых оправ «Rodenstock» или «Silhouette» доказать, что пусть опосредованно, через дистрибьюторов, но товар имеет свой исток на соответствующей фирме, то есть на фирме «Rodenstock» или «Silhouette».

Вот и хочется по этому поводу пожалеть о том, что иногда заметная и часто даже похвальная китайская (а ведь именно оттуда течет этот мутный «фирменный» поток!) предприимчивость направляется по совершенно определенному руслу. Так, восточные производители и их дилеры мигом отреагировали на то, что в России можно порой безнаказанно подделать любые сертификаты и лицензии, растаможить контрафактный товар, внешне неотличимый от фирменного, растаможенного официально по самым высоким ставкам.

Кстати, напомню, что контрафактная продукция – это товары, а также этикетки и упаковки товаров, на которых незаконно используется товарный знак или сходное с ним до степени смешения (важное уточнение!) обозначение. Иначе говоря, это продукция, изготовленная с нарушением прав интеллектуальной собственности. В том случае, если некий производитель изготовил – осознанно или случайно – пусть даже не сам товар, а лишь его название, упаковку и т.д. похожими на уже используемые кем-то, то такой вид контрафактной продукцию называют имитацией, или (если заведомо осознанно) подделкой. Важно и то, что в новой редакции закона «О товарных знаках, знаках обслуживания и наименованиях мест происхождения товаров» оговорено, что отныне незаконным использованием товарного знака считается его размещение не только на самом поддельном товаре, но и на этикетках, упаковках, а также при демонстрациях на выставках, ярмарках, в сети Интернет, в рекламных акциях по продвижению товаров на рынок и т.п. Нарушением считается и использование «чужих» наименований мест происхождения товара (никому не приходилось встречать «фирменный», made in Italy (!), псевдо-«Silhouette»?), а также обозначений, сходных с фирменными, опять-таки – до степени смешения. Не стоит ли здесь задуматься фирмам, публикующим в рекламных оптических изданиях сообщения о товарах именно с такой «степенью смешения» – типа «Rebok» и «Reebook», «Lacosta» и «La’coste», не говоря уже о том, когда товары впрямую указываются под чужими торговыми марками, «под черным флагом»?

Именно по причине динамичности, то есть способности к быстрой коммерческой реакции на происходящее, даже «застенчивое воровство» двухлетней давности (о чем я писал в предыдущей статье), ставящее «тильду» над «h» в названии «Silhouette» или маркирующее квази-«Leonardo D.» как «Leonardo», сейчас представляется «прогрессивным» восточным бизнесменам, работающим в России, излишним. От динамичности (от глагола «динамить», не иначе!) китайских производителей, от их плагиата, от их промышленного воровства страдают даже такие торгово-промышленные гиганты, как, например, американская компания «General Motors» (о чем можно узнать в Интернете на странице patent.km.ua/rus/news/i186). Как информирует своих читателей журнал «Экономическое обозрение», ряд экономистов отмечает: после недавнего вступления Китая во Всемирную торговую организацию вопреки ожиданиям поток контрафактной продукции не только не уменьшился, а, наоборот, усилился.

Да, можно назвать стремление конечного потребителя к приобретению брендовых изделий брендоманией или логоманией, но до тех пор, пока за спиной бренда будет стоять заслуженный знак качества, одним из синонимов брендомании будет стремление клиента к владению самым лучшим товаром из тех, что соразмерны его, клиента, материальным возможностям, его материальному положению и деловому позиционированию, как сейчас принято говорить. Игнорировать это положение дел, не использовать его в целях добросовестного завоевания рынка и получения прибыли, мне кажется, просто нелепо – важно, чтобы конкуренция на этом рынке была цивилизованной, «европейской».

…Наши менеджеры время от времени сталкиваются с рассказами о некоторых зарубежных, опять-таки преимущественно китайских, фирмах. Представители этих фирм всякий раз уверяют собеседников-оптиков, что их продукция, дескать, неотличима от подлинной. Они даже говорят, что и изготавливается она на том же оборудовании, что и оригинал, но… в ночное время. Это следует понимать так: там, где представители европейского заказчика не доглядели, не опечатали оборудование, не заблокировали доступ к контроллерам, адаптерам и иному контрольно-счетному технологическому и производственному оборудованию, – именно там и следует искать объяснение одному из чудес роста юго-восточного качества. Однако и там, где европейский педантизм заставит после очередного производственного цикла поменять оснастку, «пират» все же будет гнать и гнать продукцию, не обращая внимания на то, что микронные допуски уже перешли в доли миллиметра, миллиграммовые дозы эмали уже капают более весомыми долями грамма… А что ему, «пирату»? Какой ему смысл следить за качеством? Все равно на дужке или заушнике значатся «Made in Italy», название европейской фирмы и имя престижной коллекции – пусть соответствующая фирма и думает! Когда весь процесс пойдет вразнос – к этому времени другая fashion-линия войдет в моду и встанет на поток.

В последнее время специалисты-футурологи отмечают общемировую тенденцию к снижению качества промышленных изделий, и тут ничего не поделаешь. Сейчас ни один производитель не стремится к тому, чтобы его продукция прослужила два, три, четыре гарантийных срока – производителя очень бы устроил гарантийный срок +1 день! Я не буду уверять читателей в том, что в наименьшей степени эта печальная для потребителя тенденция коснулась производства немецких и австрийских оправ и очков. Будет вполне достаточно, если оптики просто обратят внимание на процент брака последних двух-трех лет и сравнят эти показатели для товара различных производителей на примере ассортимента своего магазина. Я достаточно хорошо представляю, какие будут сделаны выводы!

И еще об оригиналах и их имитациях. На упомянутой в предыдущей статье минской выставке к нашему стенду подошел один из местных региональных оптиков и, задав мне вопрос о стоимости какой-то модели «Nigura», энергично стал наседать: мол, по какой причине он должен за нашу модель платить на 8–10 условных единиц больше, чем за аналогичную модель из польской коллекции? Я, зная, что это – достаточно типичное мнение людей, никогда плотно не работавших с немецким товаром и не планирующих это делать, вяло «отбрыкивался», ссылаясь на культуру производства, соблюдение технологии, материалы… «Да что тут говорить! Я был на этих производствах и знаю, что там стоит новое итальянское оборудование, совершенно идентичное оборудованию ”Nigura”!», – закончил мой собеседник свои инвективы в адрес «грабителей-дистрибьюторов». Тут уж я не выдержал и, положившись на традиционное немецкое качество, предложил ему указать на модели, полные аналоги которых он видел на стенде с польским товаром. Коллега уверенно ткнул пальцем в две модели, и мы пошли к соседям. Сравнение «один к одному» все расставило на свои места: там, где у «немца» литой носовой упор был изготовлен из твердого просветленного силикона, у «поляка» – из жесткого ярко-белого пластика, там, где головки винтов у оправы «Nigura» были в полмиллиметра, у «соперника» – в добрый миллиметр; отличались размеры и флексовых креплений дужек, и качество запрессовки соединений рамки. Вот вам и искусство деталей... Единственный оставшийся аргумент – «Не стоит эта разница восьми долларов!» – весьма субъективен и, главное, имеет ряд противников, в том числе и среди конечных потребителей, которые понимают, пусть даже на интуитивном уровне, про «искусство деталей»: если фирма думает даже о гармонии цветов мини-компонентов готовой модели, то уж о соблюдении технологии-то она точно позаботится!

И самое важное: та разница в качестве, за которую стоит платить б’ольшие деньги, сказывается не только и чаще всего не столько «в статике», то есть в оценке на глаз витринного товара, сколько «в динамике», то есть в процессе эксплуатации готового медицинского изделия. Хотя часто отличия вполне видимы и без испытаний, на глаз. И зная это, даже недобросовестные продавцы не положат рядом модели, допустим, коллекции «MEXX» фирмы «OWP» (производящей свою продукцию исключительно на территории Германии, в баварском городе Пассау) и китайский нелицензионный, «пиратский» «MEXX», производители которого не озадачились даже копированием чего бы то ни было, от качества до дизайна, а просто налепили известный голландско-немецкий логотип на свое, родное, отечественное изделие… Этот «товар» даже предлагается к продаже в известных рекламных изданиях, где за него запрашивают всего несколько условных единиц. Уверяю читателей, что именно столько и стоит эта подделка: 2–3 доллара, не больше!

Кстати, еще один интересный момент, акцентированный жизнью. В отделе продукции итальянской марки «Oggi» большого питерского магазина одежды я обратил внимание на стенд с аксессуарами, снизу доверху заполненный солнцезащитными очками от «Oggi». Я узнал формы и модели: «Ext’e», «De Rigo», еще что-то знакомое – «итальянцы», «французы»… Почти уверен, что модельный дом «Oggi» и не подозревает о наличии у себя этой «коллекции»; во всяком случае, мне не удалось найти в Интернете упоминания об этом. Но следует отдать должное розничным продавцам: на ценнике каждой модели была четко указана страна-производитель (КНР), а кроме того, всех, кто примерял модели, внятно и недвусмысленно предупреждали: «Эти очки не защищают от ультрафиолета!» Так что в данном случае покупатель был прекрасно осведомлен о том, что он приобретет лишь «видимость предмета видимости».

Хотя хочу заметить, что таможенников мог бы смутить товар, носящий зарегистрированное товарное название и при этом поступающий к нам не с запада, а почему-то с востока. Впрочем, я не специалист в юридических тонкостях и допускаю, что инициатива такого расследования должна исходить не от российской таможенной службы (Государственного таможенного комитета РФ, ГТК), а от правообладателей бренда и что торговая марка должна для этого быть зарегистрирована не только во всем цивилизованном мире, но и непосредственно в России и т.п. В то же время европейские таможенники, согласно новым правилам Евросоюза, с 1 января 2004 года могут проводить более тщательные досмотры и самостоятельно возбуждать расследования по фактам производства пиратской продукции, не дожидаясь жалоб со стороны пострадавших владельцев подделываемых торговых марок. Отмечу, что ГТК РФ летом 2003 года вплотную занялся разработкой мер по борьбе с импортом контрафактной продукции, а в ноябре того же года ГУБЭП арестовал партию поддельных очков известных брендовых марок, заказанных фирмой «Галант» («Галант-Оптика», «Галант интернешнл») в Китае. Стоимость конфискованного товара, содержащего «марки» «Dolce & Gabbana», «D&G», «Gucci» и др., – от 1,5 до 2 млн долл. США. Читатель может себе представить объем этого «бизнеса»! По данным пресс-службы ГУБЭП, в ходе проверочной закупки оперативники изъяли также большую партию очков, которые выдавались за продукцию таких известных брендов, как «S. T. Dupont», «Cartier», «Chanel» и др. По данному факту возбуждены уголовные дела по двум статьям УК РФ: статья 180 (незаконное использование товарного знака) и статья 188 (контрабанда).

Я, конечно, с уважением отношусь к работе сотрудников ГУБЭП и ГТК, но… Должен сказать, у меня нет сомнений в том, что, как гласит одна польская фрашка, «на любого осла где-то травка проросла…». Иначе говоря, коль скоро существует спрос на «дешевку» и находятся оптические салоны, не стесняющиеся выставлять на своих витринах явные или неявные подделки, – найдутся и изготовители таких подделок! А в каких странах будут размещены подобные заказы – в Китае ли, в Италии, роли не играет. Уверен, что и упомянутая фирма уже «зализала раны», нанесенные уважаемыми правоохранительными органами в ноябре, и возродилась как «Феникс», под другой личиной. Что значат при таком размахе полтора миллиона долларов?!

В студенческие годы мне довелось короткое время поработать на подшипниковом заводе шлифовщиком. Так вот, не открою государственную тайну, если сообщу, что одни и те же наименования подшипников выпускались в двух вариантах: обычном и с маркой «МО». Последние принимались в условиях жесточайшего контроля: в отдельном цеху целая группа работниц ОТК проверяла каждый подшипник, а майор-военпред, представитель Министерства обороны (того самого «МО»), проверял, насколько тщательно проверяют руководители ОТК проверяющих. Отбракованные (по точности, классу шлифовки и т.п.) подшипники шли как «обычные», а удовлетворяющие всем требованиям классифицировались как «МО». А теперь судите сами: можно ли было говорить, что обычные подшипники и подшипники «МО», будучи изготовленными по одному ГОСТу, на одном и том же оборудовании, были одинаковыми? Переведем теперь это на язык оптического производства: под строжайшим контролем заказчика, не допускающим ни малейших отклонений от требований фирмы, на любом нормальном производстве, независимо от его географии и биографии, можно получить изделия высокого «европейского» класса.

А там, где такого контроля нет? К примеру, по официальным данным крупнейшей контрольной организации Дальневосточного региона России «Дальстандарт», находящейся в непосредственной близости от «источника подделок», 80% всех подвергнутых проверке корригирующих очков, завезенных из Китая, – это производственный брак. Показатели оптической силы таких китайских пластмассовых линз (нередко даже без чистовой обработки) не соответствуют заявленным диоптриям, и погрешность часто составляет до 0,25 дптр в ту или иную сторону, что особенно заметно по ошибкам в определении цилиндрической составляющей астигматических линз. Уверен, при приемке этого товара не было никакого госконтроля качества.

В условиях вольготного существования массы подделок, обилия предложений от китайских производителей по изготовлению любых фальшивок у некоторых руководителей салонов оптики возникает искушение поставить рядом, смешать два типа моделей: купленные у «фирменного» дистрибьютора, с фирменным сопровождением, рекламой, плакатами, постерами и тому подобной атрибутикой, и – китайские модели. При этом продавец, непосредственно работающий с клиентом, может даже и не знать о том, что существуют два источника, две «составные части» поставок: настоящая и контрафактная, то есть произведенная и ввезенная в страну с тем или иным нарушением действующего законодательства. Руководители оптического салона вполне могут сказать продавцу-консультанту, что этот товар – модели, поступающие от одного производителя. Ну, мол, правда, одна часть товара изготовлена в Европе, а другая «по лицензии» – так, например, в издании «Веко-Прайс» можно встретить рекламную фразу: «Станки, произведенные в Китае по японской лицензии, стоят вдвое дешевле японских!». Не знаю, как насчет лицензии на станки, но уверенно могу сказать, что на самом деле никакого производства оправ и солнцезащитных очков «по лицензии» не бывает. Хотя бы потому, что крупные производители сами получили от обладателя бренда право на производство «именной» коллекции, то есть сами покупают эту «лицензию», и уж никак не право торговли этой «лицензией». Бывает другое, а именно искушение оптических салонов – точнее, их владельцев – продать дешевку почти по цене настоящей оправы. Но все дело в том, что поступающий так оптик, выигрывая тактически (на один сезон, на одну продажу, «на раз», «на хапок»), проигрывает стратегически по нескольким направлениям.

Во-первых, такой оптик подрывает престижность бренда в глазах покупателей и тем самым уменьшает базу для возможных в будущем продаж этого бренда, в том числе и в своем салоне.

Во-вторых, такой оптик приучает покупателя к тому, что подобное сочетание товара (европейского и «по лицензии») – естественное дело, в то время как при нормальном развитии бизнеса о подобном не может быть и речи. И со временем это очень больно ударит по такому продавцу – покупатель, сам или с помощью более сведущих людей, непременно разберется в обмане!

В-третьих, такой оптик заставляет дистрибьюторов вкладывать средства в защиту «своих» моделей (наверняка среди дистрибьюторов обсуждаются различные идеи: лазерные метки, голографические карточки, идентификационные номера и т.п.) и тем самым побуждает их увеличить стоимость изделий для покрытия дополнительных «защитных» издержек.

В-четвертых, такой оптик дает покупателю повод сомневаться во всем товаре, в том числе и действительно качественном, продаваемом в его салоне, – ведь, еще раз подчеркну, рано или поздно клиент узнает, что купил подделку, и обязательно распространит среди своих знакомых мнение о том, что оптика такая-то всучивает подделки.

Почему я говорю только о салонах и не обличаю с пафосом небольших предпринимателей? Да потому, что требовательный клиент редко приобретает оптику (как, впрочем, и остальные товары) в случайных местах. Никакой «типичный представитель» не побежит по аптекам, «блошиным» рынкам или станциям метро «устрашать» лотошных торговцев – «не царское это дело!».

А теперь представьте себе, как проиграют такие недобросовестные, но «солидные» продавцы, не дорожащие своей репутацией, если еще и крупные дистрибьюторы возьмут на себя (по официальному разрешению производителя) обязанность выступать официальными экспертами в арбитражных или судебных прениях о поддельной или контрафактной продукции! Да и в неофициальном порядке, я думаю, каждый «типичный представитель» всегда с удовольствием покажет любому частному лицу разницу между принесенной им подделкой и оригиналом, находящимся в представительстве, и подскажет пути воздействия на недобросовестного предпринимателя.

И если уж мы, как представители дистрибьюторов, не в силах остановить мутный поток подделок, то по крайней мере обязаны предпринять меры к тому, чтобы конечный покупатель твердо знал, когда он приобретает фирменный товар, а когда – фальсификат, контрафакт или имитацию.

Если попытаться вывести мораль из этих «полевых заметок», то, пожалуй, она будет предельно проста. А именно: покупатель — будь то руководитель оптического салона или конечный потребитель — должен иметь право приобретать тот товар, который он хочет и может приобрести, а в обязанности продавца входит информирование клиента обо всех, в том числе и долговременных потребительских свойствах приобретаемого предмета. Вот и все!

 

Александр Гольдман – канд. тех. наук, директор представительства компании «Optic DIAS» в Санкт-Петербурге. Веко #2 (76), 2004
Узнавайте больше по темам:
Сервисы